"Уголь во рту": как живет село в окружении разрезов в Новосибирской области (видео)

Редакционная машина медленно продвигается по грунтовой дороге, ведущей к селу Харино со стороны Искитима. Она словно после бомбежки, вся усеяна громадными глубокими ямами. Автор этих строк недоумевает – несколько лет назад проезжал здесь на велосипеде, и дорога была в полном порядке. Что могла случиться с покрытием, если тут ездят только немногочисленные селяне? Возможный ответ приходит сам собой. На горизонте вырастают гигантские отвалы открытого угольного разреза "Восточный". Такого инопланетного пейзажа здесь тоже несколько лет назад не было.

Местный житель Василий Заботин встречает нас на перекрестке, где дорога поворачивает непосредственно к селу Харино. Хотя в проводнике тут нет нужды. В отличие от других направлений эта грунтовка черного цвета. Трава и березы на обочине такие же. Сотни тяжелых самосвалов, доверху груженных антрацитом, несутся здесь, не прерывая движение круглые сутки.

- Результат этой дороги получается, что березы начинают погибать. От угля, скорее всего. Потому что здесь становится для берез невыносимым соседство с этой дорогой, - разводит руками Василий.

Пока мы едем до жилых домов, ближайшие из которых, по словам Василия, находится в 600 метрах от границы разреза, он рассказывает, что много лет отработал сварщиком в Новосибирке, а когда вышел на пенсию, купил 50 соток земли в Харино. Специально выбирал глухую деревню, чтобы обосноваться на природе, заниматься своим хозяйством, выращивать овощи и ухаживать за садом.

Казалось, ничего не предвещало беды. В Искитимском районе давно добывают антрацит, но дело ограничивалось небольшими объемами, да и копали относительно далеко от Харино. Но после аппетиты компании "Сибантрацит" выросли. Кроме того, на искитимскую землю пришли и другие коммерсанты, желающие заработать на добыче угля. Сейчас село, где остается около 150 жителей, окружают три разреза, где ведется добыча открытым способом: "Восточный", самый близкий, километрах в пяти "Колыванский" и так называемый Крутихинский участок.

-Если ветер дует с севера – мы задыхаемся. Вечерами форточки не открыть. Пыль не дает проветрить помещения, - сетует наш собеседник.

Само Харино внешне выглядит, как обычная небольшая деревня в глубинке. То, что первое впечатление обманчиво, наглядно демонстрирует Татьяна Горлова. Пенсионерка проводит ладонью по крыльцу своего дома. И рука становится черной от угольной пыли. И это при том, что моет Татьяна крыльцо ежедневно, а то и два раза в день.

- Страшно выйти! (на улицу, прим. ред.) И во рту вкус угольной пыли. Ягоду смородину и малину приходится мыть в трех водах. Промываем – и все равно. Везде угольная пыль. И в доме моешь, моешь… Мы стараемся жить, но что будет дальше? У нас много людей поумирало. Возраст 60 и уже все. Диагнозы разные. Онкология тоже присутствует. Но нет доказательств, что это связано с пылью, - говорит Татьяна Горлова.

Ее соседка Людмила Буданцева как раз закончила собирать смородину у себя в огороде и тоже демонстрирует нам черные от угольной пыли руки: "Кашляем, конечно. Как чахоточные. Утром встанешь, сопли текут. Их подотрешь, лекарство от аллергии выпьешь и пойдешь работать. У меня хронический бронхит".

- Пью супрастин и цетиризин. Выхода нет. Все это связано с экологией: что мы пьем, что мы едим. Как бы мы не мыли, как бы не старались – она остается, резюмирует Василий Заботин.

Местные жители куда только не жаловались – начиная от главы Усть-Чемского сельсовета и руководства разреза до высших областных чиновников. В результате в сельсовете их стараются избегать, называют "бунтарями", а когда приезжает районное или областное начальство, жителей Харино об этом в известность не ставят, чтобы опять не стали поднимать неудобные вопросы.

В руководстве "Сибантрацита" пообещали регулярно поливать дорогу, по которой вывозят добытый уголь, рассказывает староста села Борис Горлов. Но, судя по всему, такого орошения, как сейчас, недостаточно. Построили и железнодорожную станцию, чтобы прекратить возить самосвалами. Однако грузовики продолжают интенсивное движение. А что касается дороги от искитимской бетонки, по которой приехали мы, то ее действительно уничтожают самосвалы "Сибантрацита". Но не вывозящие уголь, а наоборот, те, что везут инертные материала для нужд разреза.

- У нас две беды – пыль и дороги, - грустно говорит Горлов, замечая, что если даже поливать дорогу, по которой везут уголь каждый час, облака пыли от разрезов все равно никуда не денутся. – У нас и бор, и речка у нас здесь, места шикарные, хорошие. Единственно, вот эта проблема.

Между тем, разрез "Восточный" продолжает разрастаться, как спрут, захватывая все новые и новые земли, на которых добыча угля уничтожит все живое.

Весной 2022 года стало известно, что в ближайшее время начнется разработка карьера "Богатырь", площадь которого составит более 300 квадратных километров. Право на его разработку выиграла компания "Коулстар" экс-главы "Роснефти" Эдуарда Худайнатова. На полную мощность добыча антрацита на "Богатыре" выйдет к 2032 году.

В этой связи любопытна позиция губернатора Новосибирской области Андрей Травникова, который ранее называл "циничной попыткой" намерение начать разработку на этой территории, несмотря на то, что она находится вблизи 10 населенных пунктов.

"В Новосибирской области в ближайшие 10 лет расширять площадь добычи угля открытым способом нецелесообразно и невозможно", - говорил глава региона. В итоге в конце марта 2022 года Совет по инвестициям Новосибирской области под председательством все того же Травникова принял решение о предоставлении льгот и преференций для бизнеса, который будет разрабатывать "Богатырь".